В День Театра 27 марта на сайте Тверской картинной галереи открылась выставка, посвященная знаменитому театральному художнику, народному художнику России Борису Мессереру. Уже более полувека он занимается любимым творчеством, Мессерер - автор сценографии свыше 150 оперных, балетных и драматических спектаклей. 

Самой судьбой Борису Мессереру было предназначено связать свою жизнь с театром. Иначе и быть не могло – его семья была частью художественной богемы. Отец – замечательный танцовщик, балетмейстер, педагог Большого театра Асаф Мессерер, мать – актриса немого кино и художница по костюмам Анель Судакевич. Его кузина – блистательная балерина Майя Плисецкая, его женой была поэтесса Белла Ахмадулина. Да и друзья - сплошь актеры, писатели, художники.

В 1956 году он окончил Архитектурный институт, где преподавателем графики был тогда Александр Дейнека, а уже в 1960 оформил в театре «Современник» свой первый спектакль «Третье желание» в постановке Олега Ефремова и Евгения Евстигнеева. Мессерер оказался одним из немногих продолжателей классического театрально-декорационного искусства. В этом театре, в атмосфере молодого задора и бурлящей энергии, он придумывал для постановок необычные объемно-пространственные декорации. В Большом театре Борис Мессерер оформил балетные спектакли, в числе которых были балеты «Клоп» Дмитрия Шостаковича в ансамбле «Хореографические миниатюры». За создание декораций и костюмов к этим балетам Мессерер получил серебряную медаль Российской академии художеств (1987).

В собрании Тверской картинной галереи хранятся две работы этого замечательного мастера – эскизы декораций на тему балета Дмитрия Шостаковича «Клоп». Это «Фокстрот» и «Канкан» (1990). Выполненные художником с большим мастерством, они сразу привлекают к себе внимание. Соединяя и сталкивая в своих композициях предметы разного масштаба, контрасты цвета и многообразие фактур, он наделяет их иными смыслами. Внимание автора акцентируется на силуэтах и линиях, которые диктуют характер графического языка, создают линейно-ритмическое напряжение. Здесь присутствует гипербола, без которой язык танца – стремительный, закрученный – был бы не столь ярок. Художник оперирует символами, нарочито не старается сделать рисунок понятным – ему нужна атмосфера танца, его философия. И только цветовыми разработками он передает нам звучание музыки – размеренной у фокстрота, и стремительной, зажигательной, как вихрь – в канкане.

Увидеть выставку можно здесь.

Борис Мессерер.